Звонче жаворонка пенье Толстой А.К.

Анализ стихотворения Звонче жаворонка пенье

Художественный текст 1858 г., исполненный светлых жизнерадостных интонаций, открывает картина весенней природы. Лирический субъект отмечает звуковые и визуальные приметы, сообщающие о пробуждении живого мира от зимнего оцепенения. Звонкие трели жаворонка и яркая свежесть цветов — выразительные атрибуты толстовского пейзажа воспринимаются как единый комплекс, поскольку для их изображения поэт избирает идентичную синтаксическую конструкцию с использованием двух прилагательных в сравнительной степени. Параллелизм — ведущий прием, выстраивающий композицию начального катрена. Чувства вдохновения, душевного подъема сопоставляются с красотой ясного неба. Восторг, порожденный ощущением гармоничного и мощного потока жизни, подчеркнут лексической анафорой «полно». Интересно, что собственно пейзажная тематика исчерпывается первым двустишием. Автора интересует связь между природным началом и внутренним состоянием лирического «я», и все упоминания о деталях пейзажа сводятся к осознанию этого глубинного процесса. Идея единения души с загадочным внешним миром, выраженная знаменитой формулой «Всё во мне, и я во всем!», в русской традиции принадлежит Тютчеву. В его наследии встречается и мотив пробуждения духовных сил, порожденный «весенней негой», едва различимым предчувствием тепла. Не ограничиваясь областью реминисценций, Толстой предлагает собственную трактовку философской темы. Центральный и финальный эпизоды посвящены этапам возрождения человеческой души, преображающим и тело. Символом положительных трансформаций становится «прилив жизни новой», который получает эпитет «торжествующий». Пробужденный и вдохновленный весенним обновлением человек способен избавиться от тоски, чье гнетущее влияние метафорически уподобляется оковам. Герой ощущает себя молодым, свежим, могучим. Сравнение новых качеств с натянутыми струнами, возникающее в концовке, возводит горний мир в ранг источника, инициировавшего чудесные изменения лирического «я».